Восхождение

Восхождение

Часть 1

Психологи обычно говорят: не мечтайте, если хотите чего-то достичь, а ставьте цели, потому что мечты – это всегда что-то неосуществимое. Я же мечтаю и стремлюсь осуществить свои мечты, так как я, наверное, один из последних оставшихся романтиков на свете. Но вы не думайте, что моя история из романтических. Она вовсе не оригинальна и похожа на тысячи таких же. О том, как я строила большие планы и воплощала их в жизнь.

Моя история начинается в 2000-ом году, когда мир с размахом встретил миллениум. Тогда мои родители решили, что мне лучше будет в Москве, подальше от военной суеты Грозного тех времен. И вот, собравшись с силами и возможностями, они посадили меня на поезд до Москвы. Там меня ждали дядя с тетей, которые давно жили в этом городе, имели детей и собственное жилье. Вообще, это время было не для слабонервных особ, поэтому мама решила, что лучше не поддаваться сомнениям и отправить меня в этот путь, который обещал быть долгим и авантюрным. К счастью, со мной в поезде ехала целая семья, с которой мы уже очень давно дружили. Поэтому дорога казалась не очень тяжелой, с ними я чувствовала себя защищенной. Через два дня я оказалась в Москве. Она встретила меня со свойственной ей суетой, с явным безразличием и иронией. Она будто с язвительной ухмылкой восклицала мне в лицо: «Ха, посмотрим, на что ты способна?!».

В бесконечной беготне приехавших и встречающих я искала дядю с тетей. Тогда сотовые телефоны не были так распространены, поэтому возможность потеряться была особенно велика. Наконец, я увидела их – они стояли в конце перрона, наблюдая за всеми прохожими, в поисках меня. Я сильно боялась потеряться, словно я оказалась на другом континенте. Но увидев их, я заметно успокоилась. Хотя никому не показывала свою панику, мне хотелось быть взрослым, самостоятельным человеком, чтобы все видели, как я достойно выдержала испытание в одиночку. Как я, не боясь трудностей, проехала тысячи километров без помощи взрослых!

Москву я видела не в первый раз. По воле судьбы, я здесь училась четыре года – с 5-го по 8-ой классы. Но в 1998-ом мы снова переехали в Грозный, но оказалось ненадолго. И вот, снова я очутилась в этом большом городе, к которому никто не остается равнодушен. Кто-то ее яро ненавидит, а кто-то ее безумно любит. Я же отношусь ко вторым…

Но в этот переменчивый период моей жизни я остановилась там ненадолго. Москва меня на этот раз не приняла, меня не приняли в школу, в 10 класс. Готовы были взять в 9-ый. Я же не хотела быть в роли двоечницы-второгодницы, поэтому быстро «забила» на эту столичную школу…

Мою проблему решила папина сестра, живущая недалеко от Москвы. Она смогла уговорить директрису своих детей взять меня в 10 класс посередине учебного года. Ох, как я была рада этому событию, счастью моему не было предела! Так, через несколько дней, я оказалась в Клину. В общем-то, ничем не примечательном городе. Он мне и не был интересен, я относилась к нему, как перевалочному пункту – так и получилось. Школа была обыкновенной, чего не скажешь о классе, в который меня определили. Я попала в класс «А» в прямом смысле, в самый сильный класс, где собрались сразу пять медалистов. Конкуренция была жесткая, директриса определила меня в этот класс, чтобы я не расслаблялась. В первый же день классная записала меня в библиотеку.

– Держи стопку книг, – сказала мне Лариса Борисовна, – «Войну и мир» ты должна успеть прочитать за две недели, – строго добавила она.

Я взяла четыре тома Толстого и побежала домой с массой впечатлений. Сейчас вспоминаю и думаю о том, как я умудрилась прочитать Льва Николаевича за две недели. Ведь я прочитала от корки до корки, хотя ненавидела большую часть персонажей его романа. Ну, разве что Кутузова и Безухова я могла кое-как переварить. Наивная я все-таки была – не знала, что школьники его читают только в кратком содержании, и только лишь самая маленькая часть любознательных, может быть, даже где-то ненормальных, познают его полностью. Впрочем, с литературой у меня не было в школе проблем. Плохо обстояли дела с точными науками. Как же сложно они мне давались! Я до сих пор не могу поверить в то, что сдала этот злосчастный госэкзамен по алгебре. Это было что-то невероятно сложное для меня. На самом деле, мне помогла учительница по алгебре, которая, по секрету, была моим репетитором полтора года. Троечка была для меня большим достижением.

Так, с помощью репетиторов и без них, я окончила школу. Выпускной вечер прошел мимо меня. Признаюсь, было не до него. Передо мной стояли наполеоновские задачи – покорить стены высшего учебного заведения. Я знала, что тут репетиторы не смогут выступить в роли палочек-выручалочек. Дальше нужно было действовать самой. Я очень хотела стать юристом, но в те времена учиться на эту профессию могли себе позволить только дети-мажоры. Да еще и дома было в то время не спокойно, мало кто из моих сверстников вообще мог позволить себе такую роскошь как высшее образование, тем более в столице самой большой по территории страны в мире. Так что, в любом случае, я была своего рода дитем-мажором. Еще, для меня было важно поступить, неважно куда, главное поступить…

Эпопея моего студенчества начинается в 2001-ом году. Я купила справочник по ВУЗам, естественно, каждый обеспечивал золотые горы своим выпускникам. Но вряд ли мне за выбор вуза присудили бы звание «мисс оригинальность», так как я не стала долго думать и решила покорить МГУ.

В те годы профессия рекламист набирала невероятные обороты по индексу популярности. Ее выбирали многие абитуриенты и я не стала исключением. Я быстренько собрала все необходимые документы для поступления на журфак МГУ, где и готовили рекламщиков, и поехала завоевывать Москву…

Восхождение

Город снова встретил меня в знакомой мне уже дотошной суете. Но на душе было как-то легче, чем тогда на перроне. Во-первых, потому что на улице был разгар очень жаркого лета. Москва в это время года преображается. (Обожаю гулять по ожившему после холодной зимы зеленому Александровскому саду: сесть где-нибудь в тени и наблюдать за прохожими – в их взгляде ловишь легкость и теплоту). Во-вторых, я уже видела примерное свое заманчивое будущее. Да, у меня был план действий. План – это, конечно, всегда что-то условное. Но все-таки, представление на будущее у меня было и это грело мне душу. Главное, передо мной была конкретная задача и от этого жизнь как-то становилась понятнее. Впрочем, она не стала менее сложной, хотя воины простых путей не выбирают, а я чувствовала себя воином.

Тогда у меня не было вообще никаких документов кроме свидетельства о рождении, мне было 18, по закону я давно должна была получить паспорт. Но война и вся эта неразбериха оставила меня без этого необходимого для всех документа. В то время проблемы на меня навалились, как снежный ком! Чтобы поступить в универ – нужен был паспорт, чтобы получить паспорт – нужна была местная прописка. В общем, получался замкнутый круг. И здесь тоже не обошлось без помощи родственников. Они прописали меня в своем доме в Клину. Как всегда сначала нужно было пройти длинную процедуру всяких формальностей. И пока эта процедура, пусть медленно, но шла, я вынуждена была ходить со справкой, заменяющей паспорт гражданина РФ. С ней я и пошла в приемную комиссию МГУ и не прогадала – документы были приняты, так как это был журфак с его свободными взглядами, а не факультет, где работают серьезные профессоры в дорогущих костюмах, там бы мне могли показать на дверь с этой сомнительной справкой. Но в приемной комиссии журфака оказались очень милые люди.

– Вы в курсе, какая жесткая конкуренция среди претендентов на бесплатные места, – спросила меня одна из профессорш, как бы сразу не дав мне шансов поступить.

– В курсе, – резко ответила я. – Уже наслышана. Вы имеете право сомневаться во мне, но я имею право быть уверенной в своих силах, – твердо добавила я.

Точно знаю, что мой ответ профессорше понравился. Торжественно обещала, что проблемы с документами обязательно решу в ближайшее время, и уговорила их допустить меня к вступительным экзаменам.

Не уверена, что сейчас я бы смогла так складно отвечать на вопросы и также слепо веровать в себя и свое дело. Но тогда мной двигала неоправданная самоуверенность, юношеский максимализм, отсутствие жизненного опыта, провинциальная простота и все тому подобное. Теперь убеждена, что это и нравилось преподавателям из приемной комиссии…

Экзамены я сдавала не без нервов, впрочем, так всегда бывает. Я выбрала тему своего сочинения: «Моя любимая звезда ТВ-экрана». Я уже не помню сюжета, впрочем, предполагаю, что это наверняка было очень наивно и субъективно написано. Но зато я точно помню, кто со мной всегда и везде был рядом. Это была моя мама. Признаюсь, моя семья поддерживала меня во всем. И не противилась моим желаниям. Что же еще нужно для счастья?! Если все близкие верят в тебя и гордятся. Это самое главное, тогда любые преграды превращаются в мелкие рабочие ситуации. Не буду скрывать, что в моем случае было именно так. Даже во время экзаменов мама тихонько стояла за дверью и следила за тем, что происходит в стенах аудитории. Хотя она зря беспокоилась – я набрала проходной балл и еще прошла творческий конкурс. Это такое дополнительное соревнование для тех, кто поступает на журфак. По его условиям надо предоставить публикации в газете или на ТВ. Я же сдала свои публикации на криминальную тему, опубликованные в одной районной газете. Они напоминали школьные сочинения, но от меня тогда и не требовались аналитические статьи…

Шаткий пьедестал

Лето 2001-го выдалось невероятно удачным, ведь среди счастливчиков, набравших проходной балл, числилась и я. Впереди маячило официальное мероприятие – «посвящение в студенты». А мне предстояло решить новую проблему – что мне надеть на него и, вообще, что одевать на учебу. Ведь денег катастрофически не хватало и тут еще вырисовывались проблемы со шмотьем. Их я снова решила с помощью близких. Двоюродная сестра подарила мне строгий и дорогой костюм серого цвета. Для тех, кто любит изысканный шик. Мне он был явно велик, но я его надела, что ни сделаешь ради такого мероприятия?! Конечно, я выглядела смешно и даже нелепо. Но я гордо пошла. Мой немного смешной образ дополняли черные сабо, тоже огромные, ноги выскальзывали из них, мой шаг становился от этого большим. Правда, потом по дороге я поменялась с мамой, она мне отдала свои старые туфли на невысоком каблуке, а сабо я отдала ей. До сих пор помню этот московский двор, где мы с мамой обменялись обувью. Даже сейчас, когда прохожу мимо него, я не забываю об этом случае. Тогда я шла к своей цели, весь негатив мне казался мелочью, и это было здорово…

Так, в холле универа нас встречали методисты. Каждому давали значки почетных студентов.

– Сожалею, но Вас в списках нет, – с безразличием выдала мне фразу методист.

– Не может быть, я же поступила. Посмотрите внимательнее, – сказала я, выговаривая по слогам свою фамилию.

Помню, как я стояла у стола и судорожно ждала, что дама ошиблась и просто не видит мою фамилию. Зря надеялась на ее невнимательность, меня действительно не утвердили, потому что руководству университета не понравился факт отсутствия у меня паспорта. Мое студенчество было под угрозой. Но меня все же пустили на «посвящение». Впрочем, после услышанного от методиста, я считала себя чужой на этом празднике. Мое лицо, багровое от злости, долго еще приходило в нормальный вид. За кафедрой какие-то известные деятели говорили о том, какие перспективы ждут новоиспеченных, но я никого не хотела слышать – все вокруг происходило в параллельном пространстве. В тот момент были я и они. Я – потерянная новостью о моем шатком, висящем на соплях, студенчестве. Они – ликующие, новоиспеченные студенты МГУ, праздные и деловые…

После окончания бесконечно долгого и скучного для меня мероприятия я скорее побежала к декану, чтобы выяснить свою ситуацию. Во время разговора я поняла, что он не был в курсе.

– Я узнаю причину. Не переживайте, Вы набрали проходной балл, мы не должны мешать учиться человеку из-за бюрократических проволочек, – сказал он уверенно.

Его уверенность и мне придала сил. Однако на деле все получилось не так-то просто. К моему большому сожалению, авторитет декана не повлиял на руководство университета. И тут вмешался большой человек из Государственной Думы, который тогда помогал пострадавшим от военных действий в Чечне. Вот его письмо с просьбой понять мое положение хорошенечко воздействовало на начальство. Меня приняли, но с оговоркой – паспорт должен быть в начале второго семестра…

На первом семестре я училась на птичьих правах: студенческого не было, даже в журнале я была записана не по алфавиту, ручкой в самом конце списка. Впрочем, я не сдавалась. Училась, как и все остальные студенты: сдавала промежуточные аттестации, готовилась к семинарам. Я частенько выглядывала из окна аудитории, откуда была видна Красная площадь и говорила себе, что так просто не сдамся. Мои мечты не могли разрушить пространные условия руководства. Мне оставалось только верить в хороший исход моего «документального дела» и, если надо, бороться дальше за мое место под московским солнцем.

(Продолжение читайте в следующем номере)